103
РАЗДЕЛ 2. ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КОРРУПЦИИ В РЕГИОНАХ
РОССИИ: МЕХАНИЗМЫ, ТЕНДЕНЦИИ, ПЕРСПЕКТИВЫ
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КОРРУПЦИИ В ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ
ОПРЕДЕЛЕНИЯХ СОВРЕМЕННОЙ СОЦИОЛОГИИ
Абрамов М. А. (Ессентуки), Булкин А. Н. (Москва),
Гришай В. Н. (Ессентуки), Костюк А. В. (Краснодар),
Тищенко А. В. (Ессентуки)
Аннотация. В статье рассматриваются отдельные
положения о содержании коррупции и антикоррупционной
деятельности, актуальные для современной социологии.
Установлены исходные положения
гуманитарной парадигмы
антикоррупционного законодательства. Противодействие
коррупции предлагается рассматривать как специфическую
коммуникацию, которая определяет ценности сознания и поведения
больших групп людей.
Ключевые слова: социология, власть, общество, коррупция,
социальная структура, социальный институт.
Актуальность данной темы определяется новым
содержанием противодействия коррупции для общества
трансформационного периода. Обращение к социологии и
социальной философии позволяет исследовать институциональные
признаки и факторы коррупции, объяснить её динамику как
результат специфических условий, отражающих развитие
негативных конструкций фундаментального характера.
История актуального для данного понимания
коррупционных проявлений находит свои истоки уже в
конструкциях ранней философии. Так, в «Диалогах» Платона
рассматривается добродетель власти, в основании деятельности
которой он выделяет нравственность и этику [2].
В современной социальной и правовой теории нет
однозначного определения сущности и содержания
антикоррупционной деятельности. Также разные авторы и
коллективы расходятся во мнении об институциональных
основаниях и содержании феномена коррупции. В масштабах
данной статьи мы не обращаемся к выработке собственных
дефиниций. Однако перспективы темы актуальны для Российской
104
Федерации и субъектов государства в работе по созданию,
принятию и реализации нормативных правовых актов и договоров.
По формально‐юридическому критерию законотворчество в самом
общем виде отличается от правотворчества, рассматривается как
основной способ реализации правоустанавливающей функции
государства. В то же время традиционный характер социальных
коммуникаций может входить в противоречие с законодательством
о противодействии коррупции по совокупности норм, традиций,
правил, обычаев. На этом фоне предусматривается необходимость
интенсивной совместной работы власти, профессиональных
экспертов и специалистов правоохранительных органов, учёных,
представителей общественности по созданию убедительного
социокультурного контекста профилактики коррупции.
В общественном мнении борьба с коррупцией
воспринимается как важный элемент института власти. Здесь
принцип редукции целого к частям, отстранённый от принципа
целостности, может порождать односторонность в методологии
научного анализа. Соответственно, учитываем, что по отраслям
права социологи фиксируют необходимость разработки новых
законов и актов о противодействии коррупции.
Классик социологии Э. Дюркгейм отмечал: «…В любом
обществе существует некоторое множество общих идей и чувств,
которые передаются от поколения к поколению и обеспечивают
одновременно единство и преемственность коллективной жизни»
[3, c. 190]. Мораль и нравственность власти следует отнести к
таким традиционно востребованным в общественном сознании
качествам.
Развивая идеи классиков социального познания, мы получаем
возможность обратиться к современному содержанию
противодействия коррупции. Эмпирический анализ обусловлен
предметом оценки коррупции в законодательстве и в
общественном сознании. Чаще всего такие оценки совпадают и
являются негативными. В то же время, по наблюдениям разных
авторов и исследователей, на практике решение проблемных
вопросов и ситуаций посредством взяток видится хотя и
незаконным, но доступным способом, вариантом действий. То
есть теория законопослушного поведения не совпадает с
практикой взаимодействия людей.
Как писал М. Вебер: «Ценностно‐рациональное действие
всегда обусловлено определёнными заповедями и требованиями,
в подчинении которым действующий индивид видит свой долг; и
105
лишь в той мере, в какой он фактически ориентируется на них в
своём поведении, можно говорить о ценностно‐рациональном
действии в каждом отдельном случае» [4, c. 367].
В контексте многообразия социологических фактов,
позволяющих осуществить институциональное определение
антикоррупционной деятельности, фрагменты юридической
ответственности вторичны по отношению к обязанностям.
Однако очевидно, что без обязанностей нет ответственности. Но
достаточно часто система профессиональных, должностных
возможностей выходит за пределы правового статуса. На этой
основе формируется ситуация, в которой коррупционные
интересы могут преобладать по отношению к законодательно
закреплённым обязанностям и ответственности конкретных
должностных лиц.
Статистика по данной теме весьма условна, избирательна и
не позволяет осуществить точную оценку масштабов реальной
коррупции для социальных институтов и групп. Тем не менее, в
современной социологии рассматриваются определённые
направления и виды исследования для сферы противодействия
коррупции, учитывающие исходный статистический и
математический аппарат, специфику объектов управления,
содержание методов анализа, контроля и переработки
информации. Очевидно, что в этом ряду формирование и
поддержка позитивного имиджа правоохранительных органов
средствами массовой информации позволит создать
положительную известность организациям, реализующим
антикоррупционную политику. Так, отечественный исследователь
Н. С. Любавин рассматривает содержание информационно‐
аналитического обеспечения деятельности правоохранительных
органов России. Автор формулирует задачи, решение которых
позволит обосновать содержание информационно‐аналитического
обеспечения в перспективной системе управления правоохра‐
нительными органами [6]. Ряд содержательных идей для темы
социологии правовой защиты граждан выдвигает А. Р. Каспаров,
который исследует актуальные аспекты общественного мнения
россиян о деятельности органов внутренних дел [5].
Для выработки практических рекомендаций в перспективах
данной темы необходимо теоретическое осмысление концепции
противодействия коррупции. В перспективах социологии такой
подход приобретает статус межпредметного. Соответственно,
ожидаемый комплексный результат предполагает чёткое
106
определение функций антикоррупционной деятельности, её
сущностных признаков и позитивного социального назначения.
Здесь могут рассматриваться следующие направления,
актуальные для методологии исследования коррупции в
социологии и социальной философии:
‐ объективность, достоверность статистики, обоснование и
распределение имеющихся и сравнительных данных по
признакам служебной информации и информации для СМИ;
‐ расширение сети правового консультирования и доступной
юридической помощи для граждан, принудительно вовлекаемых в
коррупционную деятельность под давлением внешних
обстоятельств;
‐ для федерального статистического наблюдения применять
как уже существующие процедуры сбора информации, так и
аналитический мониторинг социальных сетей, авторских блогов,
заявлений и обращений граждан в СМИ;
‐ аргументация выборки по показателям непрерывного
накопления данных, в том числе для международных сравнений,
должна обеспечивать решение задачи сопоставимости и
регулярности, с фиксированным временным лагом для сбора и
использования информации;
‐ научная достоверность, как основной критерий проведения
общественных и служебных экспертиз в сфере противодействия
коррупции.
Как установили А. Б. Артемьев и С. А. Комаров: «…дальнейшие
усилия законодателя и исследователей должны быть направлены
на создание эффективного механизма реализации предписаний
законодательства чиновниками всех уровней, то есть механизма
реализации права»
[1, c. 65].
Объективно, антикоррупционное законодательство должно
восприниматься в формате одного из наиболее динамичных.
Прежде всего по условиям адаптации к изменяющимся условиям в
сферах финансов и предпринимательства, культуры,
государственного и регионального управления, в социальной сфере
в целом. К примеру, новые и ранее неизвестные законодательству
вызовы к борьбе с коррупцией связаны с введением обоюдных
санкций России и ряда зарубежных государств. В негативной
динамике коррупция прямо и масштабно препятствует
расширению свободы бизнеса, легализации и возврату капиталов в
Россию, финансовой амнистии по нормам международного и
отечественного права.
107
Отметим, что во всех случаях и ситуациях, в оценках причин и
последствий для коррупционных проявлений необходимо
избегать универсализма в правовых и общественных оценках.
Каждый факт следует рассматривать как самостоятельный,
предметный и даже уникальный. Такая детализация позволит
разнообразить варианты оперативной деятельности и судебной
практики для этой сферы. В то же время может наблюдаться и
обратный эффект информационного оповещения для граждан и
СМИ. По некоторым предположениям, информированность
агентов коррупционной коммуникации позволит им
преодолевать законодательные и оперативные запреты и
ограничения. Очевидно, что формулировать статистику по
данному тезису невозможно. Однако на уровне сложившейся
практики антикоррупционной деятельности на государственном
и региональном уровнях, можно утверждать, что гарантий
сокрытия такого рода процессов или даже отдельных фактов, не
существует. Высокая подготовка специалистов позволяет
утверждать о сложившейся универсальной модели
противодействия, в рамках которой предположения о своей
безнаказанности имеют для взяточников и коррупционеров все
признаки романтического преступного мифа.
Решение рассматриваемых актуальных проблем требует
разработки новых методов, инструментов, обеспечивающих
достоверное моделирование при создании социальных проектов и
технологий антикоррупционной направленности. Одно из наших
наблюдений, оформленных на основании данных из открытых
источников информации, состоит в следующем. В практике
коррупционной деятельности не установлена причинная связь
между размерами взятки и эффективностью конечного результата
«решения вопроса». Неопределённость и неконкретность взаимных
обязательств далее ведёт к сомнениям в «справедливой»
аргументации и «недооценённости» своего вклада. А последующая
динамика конфликтов, взаимных обвинений и т.п. существенно
облегчает задачу правоохранительным органам по профилактике и
раскрытию таких преступлений, по принятию решений, наиболее
соответствующих целям реализации программ и планов
противодействия коррупции в складывающейся оперативной
обстановке.
Тем не менее, развитие общества и социальных отношений
специфически способствует возникновению новых условий и
уровней коррупции. В частности, расширение возможностей для
108
организаторов преступных коррупционных схем создаёт
современная миграция. Как отмечают социологи и социальные
психологи, мигранты сознают непрочность положения для себя и
членов их семей при переселении в другую страну. Связанные с
этим социальные, правовые и иные риски достаточно часто
пытаются снизить посредством взяток работодателям,
должностным лицам администраций и правоохранительных
органов.
В контексте антикоррупционного восприятия социальной
реальности культурные, профессиональные, социальные
компетенции личности составляют индивидуальную траекторию
общегражданской социализации. Расширение институциональных
масштабов соответствующей деятельности предполагает
создание учебных и методических материалов по избранным
уровням подготовки и критериям сложности.
Здесь мы полагаем, что каждый новый вид в классификации
данного типа информации распределяется по критериям времени
и формату статистики поступления и восприятия респондентами.
В том числе новые возможности в противодействии коррупции
связаны с использованием каналов информации через сети
интернет. Виртуальное пространство создаёт возможность
размещения максимального объема информации при минимуме
организационных затрат. Так, отечественный и зарубежный опыт
включает различные уровни подачи, обсуждения и усвоения
тематической информации. От поиска по мотивам
индивидуального интереса, до более сложных организационных
форм, таких как электронные конференции, видеоконференции,
мобильные и дистанционные обучающие программы.
В условиях весьма низкого уровня правовой культуры и
гражданской активности населения, перспективы преодоления
нейтрального и безразличного отношения к коррупции
составляют масштабную задачу для законодателя и экспертов в
сфере институциональной социологии. В то же время достаточно
очевидно, что наиболее эффективно такая задача решается на
персональном уровне, когда конкретный человек сознаёт
преимущества поведения вне коррупционных схем. Этот путь
определяет возможность существенного повышения качества
социализации и аргументирует понимание способов, позволяющих
законно решать проблемы, определяемые социальной миссией, то
есть социальной ролью и статусом. Однако вне и без практического
положительного подкрепления правоориентированного
109
поведения, такой подход имеет все признаки идеализации
предмета. В соответствующих перспективах темы предполагается
рассматривать преимущества социальной конкуренции, которые
обеспечивают современному человеку личную и
профессиональную успешность вне коррупции.
Вывод. Для актуальных в социологии и социальной философии
институциональных определений антикоррупционной
деятельности перспективное значение имеют показатели правовой
адекватности, справедливости, гарантий доступности информации,
нравственной приемлемости, общественной оценки и
эффективности. Исследование коррупции методами социологии
позволяет существенно расширить сферу активного познания
этого феномена по иерархии теоретических и эмпирических
подходов. А также сравнительно с другими уровнями
самореализации в контексте понимания антисоциальной
конструкции этой структуры. Коррупция специфически и
кризисно влияет на развитие общества, индивидуального и
массового сознания, культуру и другие социальные институты. В
свою очередь, социологическая экспертиза законопроектов о
противодействии коррупции должна рассматриваться как один из
существенных критериев качества законотворчества по данному
направлению.
Литература
1. Артемьев А. Б. О дальнейшем совершенствовании
законодательства Российской Федерации о противодействии
коррупции // Юридическая мысль. Научно‐практический журнал.
2012. № 1 (69).
2. Асмус В. Ф. Платон. (Серия «Мыслители прошлого»). М.:
Мысль. 1969. (Серия: Мыслители прошлого).
3. Дюркгейм Э. Социология. Её предмет, метод, предназначение
/ Пер. с фр., составление, примечания А. Б. Гофмана. М.: Канон, 1995.
4. История теоретической социологии. В 4‐х. т. Т. 2 / Ответ.
ред. и составитель Ю. Н. Давыдов. М.: Канон, 1995.
5. Каспаров А. Р. Общественное мнение россиян о
деятельности органов внутренних дел (на материале Республики
Адыгея) // «Вестник Адыгейского государственного университета»,
серия «Регионоведение: философия, история, социология,
юриспруденция, политология, культурология». Изд. ФГБОУ ВПО
Адыгейский государственный университет. Майкоп. 2015. № 1.
110
6. Любавин Н. С. Анализ организации информационно‐
аналитического обеспечения деятельности правоохранительных
органов Российской Федерации // «Вестник Адыгейского
государственного университета», серия «Регионоведение:
философия, история, социология, юриспруденция, политология,
культурология». Изд. ФГБОУ ВПО Адыгейский государственный
университет. Майкоп. 2012. № 2.
COUNTERACTION OF CORRUPTION IN INSTITUTIONAL DEFINITIONS
OF CONTEMPORARY SOCIOLOGY
Abramov M. A. (Essentuki), Bulkin A. N. (Moscow),
Grishay V. N. (Essentuki), Kostyuk A. V. (Krasnodar),
Tishenko A. V. (Essentuki)
Abstract. The article examines separate provisions about content of
corruption and anti-corruption activity, relevant for contemporary
sociology. Basic provisions of humanitarian paradigm in anti-corruption
legislation are presented. It is proposed to consider countering corruption
as specific communication, determining values of conscience and
behavior of large groups of people.
Keywords: sociology, power, society, corruption, social structure,
social institution.