Интеграция ибезопасность
встранах Азиатского региона
Integration and Security inAsian Region
Научная статья / Research Article
УДК 316.4
DOI: 10.14258/SSI(2022)1-01
Проблема свободы исоциальной безопасности
в условиях повышенных угроз для здоровья населения
Татьяна Владимировна Шипунова
Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург, Россия,
shtatspb@yandex.ru
http://orcid.org/0000-0002-9108-8647
Аннотация. Встатье рассматривается вопрос овозможности имере свободы вусло-
виях необходимости обеспечения безопасности в период пандемии. Вполитике проти-
водействия пандемии возобладала рациональность как соответствие выбираемых целей
исредств. Но поскольку рациональность всвоей основе иррациональна, то вразных стра-
нах можно наблюдать ситуацию, когда безопасность населения обеспечивается за счет
свободы, которая сподачи основных субъектов безопасности все больше превращается
впознанную необходимость, уничтожающую сущность свободы. Отсюда возникает стрем-
ление некоторой части населения к«негативной» свободе. Это стремление поддерживает-
ся итем, что государство непридает большого значения «позитивной» свободе, включа-
ющей всебя формирование (индивидуальной) культуры безопасности, ответственность
перед обществом засвои действия. Для этого государство должно сместить акцент спод-
держания монопольного права наобеспечение безопасности надиалог снаселением как
равноправным субъектом безопасности.
Ключевые слова: свобода, социальная безопасность, культура безопасности, ответ-
ственность, пандемия
Society andSecurity Insights № 1 2022 12
Для цитирования: Шипунова Т.В. Проблема свободы исоциальной безопасности вусло-
виях повышенных угроз для здоровья населения // Society and Security Insights. 2022. Т. 5, №1.
С.11–23. doi: 10.14258/ssi(2022)1-01.
e Problem ofFreedom and Social Security inConditions
ofIncreased reats toPopulation Health
Tatiana V. Shipunova
St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia, shtatspb@yandex.ru,
http://orcid.org/0000-0002-9108-8647
Abstract. e article deals with the issue ofthe possibility and measure offreedom inthe con-
text ofthe need toensure security during apandemic. In the policy ofcountering the pandemic,
rationality prevailed as the correspondence ofthe chosen goals and means. But since rationality
is basically irrational, indierent countries one can observe asituation where the security ofthe
population is ensured at the expense offreedom, which, at the suggestion ofthe main subjects
ofsecurity, is increasingly turning into arecognized necessity that destroys the essence offree-
dom. Hence arises the desire ofa certain part ofthe population ofdierent countries for “negative”
freedom. is desire is also supported by the fact that the state does not attach much importance
to“positive” freedom, which includes the formation ofan (individual) security culture, responsi-
bility tosociety for one’s actions. To do this, the state must shi its focus from maintaining the mo-
nopoly right toensure security toa dialogue with the population as an equal subject ofsecurity.
Keywords: freedom, social security, safety culture, responsibility, pandemic
For citation: Shipunova, T. N. (2022). The Problem ofFreedom and Social Security inConditions
ofIncreased Threats toPopulation Health. Society and Security Insights, 5(1), 11–23. (In Russ.). doi:
10.14258/ssi(2022)1-01.
Проблема обеспечения социальной безопасности существенно обострилась
впериод пандемии, создавшей повышенные угрозы как для здоровья отдельных
индивидов, так идля дальнейшего существования общества. Пандемия иборь-
ба сней затронули все стороны жизнедеятельности общества, потребовав новых
решений идействий вусловиях неопределенности. Одновременно перед государ-
ством иобществом встала задача переосмысления фундаментальных этических
вопросов, связанных с выбором вариантов действий, согласованием интересов
отдельных индивидов и общества, социальной и индивидуальной ответствен-
ностью, соблюдением прав и свобод населения. Многие политические реше-
ния имероприятия вобласти обеспечения социальной безопасности вызывали
ипродолжают вызывать бурные дискуссии вобществе. Одной из обсуждаемых
тем является тема свободы. Вданной статье предпринята попытка ее теоретиче-
ского осмысления, имеющего целью поиск ответа навопрос: насколько безопас-
ность вусловиях пандемии иповышенных угроз здоровью населения «терпима
ксвободе исколько свободы она терпит» (Abels, 2016: 48–49).
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 13
Подходы кпониманию свободы
Можно выделить наиболее значимые подходы, раскрывающие динамику
развития представлений о свободе. В античности, несмотря на нюансы в раз-
мышлениях разных авторов, категории «свобода» и«свободный выбор» носили
личностно-деятельный характер исвязывались сответственностью перед социу-
мом. Хотя свободным считался человек, который действует, «исходя из желаний
собственной природы», по-настоящему свободным мог быть только человек, со-
гласующий свои желания состремлением кблагу идобродетелям, поддерживаю-
щим совместную жизнь людей вполисе (Аристотель, 1983: 95–108).
Средневековье заменило свободу как нравственную категорию верой вбога,
послушанием ибожественным предначертанием, оставив, однако, человеку сво-
боду воли (выбора) впредпочтении божественной милости или различного рода
искушений. М. Лютер, определивший дух Нового времени, стал рассматривать
свободу всвязке сзаконом, заслугами иискуплением вины (Пархоменко, 2012:
188). Можно выделить три момента, характеризующие отношение мыслителей
Нового времени ксвободе: 1) «понятие свободы начинает соотноситься свнешни-
ми отношениями индивида сего окружением» (выделяется «негативная» и«по-
зитивная» свобода); 2) свобода начинает трактоваться через отношение ксвоим
действиям, посредством способности «хотеть-мочь»; 3) свобода трактуется икак
свобода воли или же трансцендентальная свобода (Пархоменко, 2012: 195). Стано-
вится допустимым самоопределение человека ввыборе правил исредств при со-
вершении поступков. Например, Спиноза называл свободу «блаженством души»
иопределял ее как способность неподвергаться какому-либо душевному волне-
нию, противостоять аффектам иразвивать познание себя иокружающего мира
(Спиноза, 2007). Иначе говоря, свобода— это внутренне состояние индивида, ко-
торое зависит отего познавательных способностей истремления кдобродетелям.
Поскольку свобода актуализируется в действиях индивида, то возникает
вопрос о ее регуляторах. Например, И. Кант указывал, что если действия или
взаимодействия возникают из спонтанных желаний, то можно говорить отранс-
цендентальной свободе, которая может мыслиться скорее лишь теоретически,
поскольку человек неможет избежать влияния законов, действующих вобществе
(Кант, 1994). УКанта есть идругое понимание свободы— как фундамента нрав-
ственной иправовой деятельности человека, закоторую он берет насебя ответ-
ственность (Кант, 1908). Взаимосвязь свободы иответственности была развита
вфилософии экзистенциализма, который «отдает каждому человеку вовладение
его бытие ивозлагает нанего полную ответственность засвое существование»
(Сартр, 1990: 323). Ж.-П. Сартр утверждал, что «нет детерминизма, человек сво-
боден, человек— это свобода» (Сартр, 1990: 327). При этом, правда, он считал
свободу глубоко трагичной посвоей сути иродственной смерти. Знаменитое вы-
сказывание Сартра «человек осужден быть свободным» означает, что, хотя чело-
век выбирает свободно, он неволен невыбирать, иэтот выбор влюбом случае об-
условлен тем, что навязывается человеку обществом. Однако человек «однажды
брошенный вмир, отвечает завсе, что делает» (Сартр, 1990: 327).
Society andSecurity Insights № 1 2022 14
Такой же трагизм наделенности свободой, необходимости делать выбор
инести ответственность за него мы находим у Э. Фромма в его рассуждениях
о«свободе от…»: «Свобода принесла человеку независимость ирациональность
его существования, нов то же время изолировала его, пробудила внем чувство
бессилия итревоги. Эта изоляция непереносима, ичеловек оказывается перед вы-
бором: либо избавиться отсвободы спомощью новой зависимости, нового под-
чинения, либо дорасти дополной реализации позитивной свободы, основанной
нанеповторимости ииндивидуальности каждого» (Фромм, 2006: 11). Объяснени-
ем этому может служить то, что «мир европейского рационализма— это меха-
низм, принципиально чуждый свободе, бездушно ивнеличностно противостоя-
щий человеку, который всвоем бытии должен подчиняться действию всеобщих
законов этого механизма» (Тульчинский, 1996: 115). Рациональный расчет пре-
вращает свободу внеобходимость действовать всоответствии снавязанными из-
вне целями подостижению благ цивилизованного общества. Но необходимость,
познана она или нет, все равно остается необходимостью. Итогда, действительно,
вмире могут быть лишь непреодолимые причинно-следственные цепочки.
Впрочем, за человеком все-таки признается некоторая свобода, например,
свобода ввыборе целей и/или средств целедостижения. Такое признание совпа-
дает сопределением свободы видеологии либерализма. Усторонников данной
концепции свобода понимается как возможность выбора: целей, средств до-
стижения целей, устройства своей жизни, действий всоциуме ит. д. (см., напр.:
Франкл, 1990). Эту возможность разные субъекты реализуют по-своему. Разум-
ные— сучетом познанной необходимости, аменее разумные— без такого учета,
что ведет кошибкам истраданиям. Ипотому свобода— это удел лишь по-настоя-
щему разумных. Разумность здесь означает рациональность, совпадающую сиде-
ей соответствия выбираемых целей исредств для удовлетворения потребностей.
Вместе с тем, как отмечает Р. Коллинз, рациональность имеет нерациональные
основания. Поего мнению, следует различать функциональный исущностный
виды рациональности. «Функциональная рациональность состоит из последо-
вательных процедур беспристрастных расчетов, как должно достичь результата
снаибольшей эффективностью», асущностная— «учитывает цели сами посебе».
«Функциональная рациональность может приводить ксущностно иррациональ-
ным результатам» (Коллинз, 2004: 405), поскольку люди преследуют свои эгоис-
тические интересы.
Свобода— это «источник смысла, который придает содержательность бы-
тию» (Тульчинский, 2002: 153), апотому дискуссии поповоду свободы остаются
актуальными для современной науки и общества. Так, В. В. Вольнов разделяет
современные философские представления освободе натри группы.
Первую группу образуют представления освободе внегативном понимании
(напр., М. Хайдеггер), когда свобода означает отсутствие препятствий иодновре-
менно наличие возможностей. Однако внегативном понимании свободы упуска-
ется желание, но«независимо оттого, есть возможность или нет, пока нет жела-
ния, нет нифеномена свободы, нифеномена несвободы» (Вольнов, 2002: 13–14).
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 15
Во вторую входят рассуждения о «свободе в позитивном понимании»
(И.Берлин), т. е. это «свобода к» или «свобода для», вотличие от«свободы от».
Общее определение позитивной свободы сводится ктому, что свобода— это сле-
дование (только) разумным желаниям. «В сущности оно говорит нео свободе,
аомудрости, или даже отом, что свободен только мудрый».
И наконец, третью группу представляют рассуждения освободе в«синте-
тическом, позитивно-негативном понимании» (Ч. Тейлор). Свобода здесь— это
«отсутствие внешних ивнутренних препятствий, где под внутренними препят-
ствиями понимаются желания истрасти, которые неудовлетворяют» критерию
мудрости или разуму. Всинтетическом понимании ближе всего ксвободе само-
идентификация. Она означает, «что то бытие есть самое— свое бытие человека,
скоторым он сам себя отождествил» (Вольнов, 2002: 18-23).
Проведенный краткий обзор позволяет утверждать, что свобода — доста-
точно сложный инеоднозначный феномен, который тесно связан нетолько сте-
оретическими изысканиями представителей научного дискурса, но и с соци-
альными процессами и социальными проблемами, возникающими в обществе
вразные периоды его существования. Впериод кризисов ипоявления реальных
угроз не только для жизни и здоровья населения, но и самого существования
общества может меняться как представление освободе, так ипрактики ее реа-
лизации, которые вбольшей степени соответствуют потребности безопасности
ивыживания социума.
Свобода исоциальная безопасность
Как отмечает F.-X. Kaufmann, ссемантической точки зрения все определе-
ния безопасности обладают сходным диапазоном значений, в котором можно
выделить пять измерений: 1) более или менее объективно устанавливаемое за-
щищенное состояние людей или предметов; 2) надежность функционирования
или стабильности вещей и условий по причине способностей или моральных
качеств людей; 3) уверенность, т. е. субъективно фиксированное состояние со-
знания людей в отношении вещей или условий; 4) чувство безопасности, будь
то субъективное спокойствие людей или уверенность относительно вещей иус-
ловий; 5) отсутствие опасности. Последнее значение внастоящее время можно
считать устаревшим измерением, потому что само понятие безопасности (1–4-е
измерения) предполагает возможность опасностей (Kaufmann, 2015: 23). Вряду
разных видов безопасности выделяется социальная безопасность, которая отно-
сится комногим жизненным рискам, таким как болезнь, возраст, безработица,
длительный уход ит.д., aтакже ксоответствующим системам защиты, помощи,
социальным имедицинским услугам (Frevel, 2013: 10).
Социальная безопасность является такой же фундаментальной ценностью
современного человека, как исвобода. Однако они находятся вспецифических
взаимоотношениях, поскольку безопасность возможна без свободы, асвобода без
безопасности— нет. Таким образом, получается, что «цена безопасности— это
свобода». Однако безопасность без свободы возможна только вавтократических
Society andSecurity Insights № 1 2022 16
системах, которые смотрят на свободу как на ненужную роскошь, а не смысл
существования индивидов иобщества. Тем самым втаких системах полностью
снимается вопрос освободе индивидов, алегитимность власти подтверждается
лишь наличием силы, способной эту власть удержать. Напротив, вдемократиче-
ском обществе «роскошное благо» свободы становится доступным для членов об-
щества, оно получает поддержку изащиту, иименно это укрепляет легитимность
конституционной власти (Abels, 2016: 45–47).
Однако здесь возникает вопрос: вусловиях пандемии вкаком понимании
будет признаваться/поддерживаться свобода и насколько безопасность может
быть терпима ксвободе вдругом понимании, или, говоря иначе, нуждается ли
общество всвободе вэтом случае?
Безопасность изначально означала защиту отугроз для жизни издоровья
населения. Укрепление государственной власти привело ктому, что государство
стало монополистом наприменение средств для защиты граждан, получивших
обещание безопасности, требующее безусловного исполнения. Именно эта функ-
ция в первую очередь узаконивает современное демократическое государство.
Вместе стем государственная монополия набезопасность сама становится угро-
зой для свободы индивидов, что ведет котрицательной свободе всмысле защиты
от господства и вмешательства государства, в отличие от позитивной свободы
что-либо делать: контролировать себя исвою жизнь, самоопределяться, совмест-
но проектировать развитие сообщества ит. д. (Abels, 2016: 47–49).
Помимо монополии государства на безопасность, в обществе существует
масса других механизмов ограничения свободы: социальные (статус индивида,
место жительства, объем власти, отрасль занятости ит.д.), социально-психоло-
гические, ценностно-нормативные. «Они могут быть вынужденные идоброволь-
ные, юридические и моральные, реальные и мнимые (ложные), основные (ба-
зовые) инеосновные (второстепенные), осознаваемые и неосознаваемые ит. д.»
(Белецкая, 2010: 58). Все они накладывают отпечаток нацели идопустимые спо-
собы их достижения иварьируются взависимости отполитических, социальных
икультурных условий конкретного общества. Так, помнению Н.К. Красносло-
бодцевой иВ.Н. Влазнева, «трактовка свободы всовременном российском обще-
стве оказалась чрезвычайно пестрой иуязвимой». Несмотря наразницу объемов,
содержание понятия убольшинства российского населения общее— «отсутствие
ограничений, стеснений, зависимости откого-то или чего-то»: свобода отгосу-
дарственного вмешательства в экономику, от ограничений цензуры, от призы-
ва вармию, откоррумпированных чиновников, отагрессивной рекламы ит. д.
(Краснослободцева, Влазнев, 2016: 73). Такое понимание «свободы от» продикто-
вано многими обстоятельствами: кризисом власти, невысоким уровнем доверия
квластным институтам, социальной незащищенностью, низким уровнем жизни
ит. д. (по некоторым оценкам, вРоссии 40% населения относятся кдепривилеги-
рованным нижним классам (Аникин, 2020: 31)).
В период пандемии исвязанных сраспространением заболевания реальных
угроз для жизни индивидов происходит переоценка многих общепринятых кон-
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 17
цепций, втом числе либеральной концепции свободы. Например, можно по-раз-
ному рассматривать дуализм негативной ипозитивной свободы. Говоря онега-
тивной свободе, можно задать вопрос: действительно ли государство недолжно
вмешиваться в частную жизнь граждан при установлении мер защиты от рас-
пространения заболевания? Ситуация сCovid-19 показала, что практически все
общества пошли попути такого вмешательства, следствием чего явилось приня-
тие нормативных актов, которые существенно ограничивают права насвободное
передвижение, развитие бизнеса, путешествия, работу в режиме личного при-
сутствия ит. д. Вместе стем данные ограничения личных свобод стали барьером
напути распространения вируса ироста смертности населения разных стран. Та-
ким образом, подтвердились ранее проводимые гендерные исследования (изна-
силования вбраке, насилие всемье), врезультате которых были сделаны выводы,
что создание условий для настоящей свободы требует вмешательства государства
вчастную жизнь, ане абсолютную защиту частной жизни (Abels, 2016: 50). Вэтом
случае исследователи говорят о«справедливой свободе», основанной наравен-
стве прав граждан вобеспечении безопасности, требующей, однако, некоторых
ограничений личной свободы. Разумеется, такого рода вмешательство недолжно
рассматриваться как принцип действий государства, распространяемый навсе
сферы жизнедеятельности людей, даже если речь идет опандемии заболеваний,
поскольку впротивном случае борьба забезопасность может полностью обесце-
нить достижения демократии вобласти защиты прав исвобод ипревратиться
вспособ установления абсолютной власти меньшинства.
Позитивная же свобода предоставляет возможности для раскрытия потен-
циала индивидов через свободный выбор. Содной стороны, как писал Э. Фромм,
позитивная свобода дает возможность принятия активной инезависимой роли,
нопри этом человек «освобождается отсвязей, дававших ему чувство уверенно-
сти ипринадлежности ккакой-то общности…» (Фромм, 2006: 76), ас другой— он
может реализовать себя ввыборе собственных жизненных стратегий, направлен-
ных наобеспечение собственной безопасности ибезопасности своего окружения.
Поскольку свобода всегда сопряжена сограничениями, прежде всего, смораль-
ным требованием соблюдения прав других людей (как минимум, вкачестве усло-
вия снятия противостояния между людьми), то данные ограничения совпадают
синтересами общества, обеспечивая его стабильность иснижение уровня напря-
женности. В условиях пандемии позитивная свобода индивидов может прояв-
ляться в формировании культуры безопасности, под которой подразумевается
совокупность убеждений, ценностей ипрактик индивидов, принимающих реше-
ния отом, что именно рассматривается как опасность икакими средствами ей
нужно противостоять, учитывая личные иобщественные интересы (Daase et al.,
2014: 10). Выбор индивидами иного пути, отказ отморальной ответственности
изамыкание исключительно насвоих интересах, нормах иценностях «обрека-
ет их вреальности наотказ отвозможности реализовать свои способности сво-
бодного действия» (Гусев, 2002: 144). Кпозитивной свободе вусловиях пандемии
можно отнести также заботу освоем здоровье, близком окружении, творчество,
Society andSecurity Insights № 1 2022 18
развитие своих социальных связей посредством интернета, разные виды соци-
ально полезной деятельности (напр., волонтерство).
Конечно, внутренняя свобода индивидов, т. е. «внутреннее состояние челове-
ка, при котором он ощущает себя свободным» (Белецкая, 2010: 59), особенно вее
позитивном варианте, вомногом определяется условиями, вкоторых эта свобода
получит свое развитие, т. е. внешней свободой, принятой «не только взаконах,
нотакже ив самом обществе» (Давыдов, 2016: 284). Вусловиях пандемии мож-
но выделить как минимум три основных условия: непредсказуемость инебезо-
пасность самой эпидемической ситуации; возможность открытого обсуждения
целей, стратегий итактик борьбы сзаболеванием иего профилактики; принятие
членами социума ответственности засвои действия.
Что касается первого условия, то следует рассматривать онтологическую
иэпистемологическую небезопасности (insecurity) инеопределенность/неизвест-
ность (uncertainty). Это различение помогает объяснить, почему некоторые меро-
приятия, которые фактически повышают безопасность распространения вируса
и, казалось бы, снижают риски, одновременно усиливают неизвестность иповы-
шают небезопасность (ненадежность мер) (Daase, Kessler, 2007: 420).
Проявления этого феномена можно видеть повсеместно. Вразных странах
предпринимаются достаточно жесткие меры поборьбе сCovid-19, которые долж-
ны обеспечить уверенность людей взащищенности инадежности такой защи-
ты. Однако этого не происходит в силу ряда причин. Во-первых, как показала
практика, вирус недостаточно изучен ион постоянно мутирует, во-вторых, уче-
ные пока неразработали универсальные препараты, излечивающие заболевание,
в-третьих, существует парадокс безопасности, когда большое число мероприятий
поее обеспечению вызывает унаселения все возрастающее чувство небезопас-
ности иненадежности мер (Daase et al., 2014: 10). И наконец, в-четвертых, чело-
вечество иотдельные индивиды оказались психологически неготовы кпанде-
мической ситуации и необходимости соблюдения (само)ограничительных мер.
Данные обстоятельства подтверждают тезис, выдвинутый еще вдоковидное вре-
мя, что внастоящее время несуществует общества, которое могло бы комплекс-
но регулировать соотношение безопасности и неопределенности (Daase, 2014:
23). «Научный анализ рисков колеблется между тривилизацией (через сокрытие
„остаточных рисков“) иалармизмом (через драматизацию катастрофического или
неправдоподобного вреда)» (Daase, 2014: 27). Кроме того, понятное желание госу-
дарства контролировать ситуацию зачастую ведет кустановлению таких правил,
которые востребуют понимание свободы как познанной необходимости (напр.,
вслучае «добровольной» обязательной вакцинации). Все это вызывает унаселе-
ния чувство незащищенности испособствует укреплению негативной установки
ввиде стремления к«свободе от».
Второе условие свободы— возможность открытого обсуждения целей, стра-
тегий итактик борьбы сзаболеванием иего профилактики. Вслучае спандеми-
ей безопасность как объективное состояние означает либо надежную защиту
отзаражения коронавирусом, либо защиту отсмертельного исхода, обеспечива-
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 19
емую качеством получаемого лечения. Такая безопасность должна обеспечивать
внушающую доверие узнаваемость/распознаваемость надежности. Если этого
непроисходит, то значимость обещания безопасности нарушается. Безопасность
как субъективное состояние означает уверенность внадежности защиты отопас-
ностей (Kaufmann, 2015: 23), включая впредельном значении— опасности смерти
или инвалидизации отлечения. Иначе говоря, такая безопасность предполага-
ет свободу отлюбой существующей угрозы чему-то, что высоко ценит субъект
(Müller, 2016: 66). Вданном случае высоко ценится предсказуемость последствий
или как минимум вера вто, что имеющиеся знания об опасности являются до-
стоверными. Всвязи сэтим впандемию возрастает значимость свободных об-
суждений разных точек зрения на причины заболевания, его распространение
испособы борьбы сним. При этом «людей недолжны осуждать зато, что они ду-
мают нетак, как другие, что они хотят донести свою истину» (Давыдов, 2016: 284).
Здесь может возникнуть коллизия между интересами государства как основного
субъекта безопасности идругими субъектами, стремящимися донести свое ви-
дение проблемы. Зачастую эта коллизия базируется ненапоиске истины, ана
заинтересованности различных значимых игроков, включенных впроизводство
безопасности (политически, экономически, научно и т.д.). Так, например, если
речь идет обюрократических организациях, производящих некоторый продукт
(закон, меры, стандарт, медицинский препарат, защитные средства идр.), то мож-
но отметить, что «…чем более бюрократична организация, тем больше админи-
страторов попадают вловушку собственного аппарата. Они полагаются нарасче-
ты иотчеты специалистов, сообщающих им, что происходит…» (Коллинз, 2004:
406). Иначе говоря, лица, откоторых зависит принятие решений, видят мир гла-
зами тех, кто перед ними отчитывается, что несет всебе большую угрозу иска-
жения истинной картины происходящего вследствие желания соответствовать
ожиданиям. Конечно, вэтом случае независимые точки зрения являются очень
важным инструментом коррекции планов имероприятий, особенно вслучае не-
обходимости оперативного реагирования набыстро меняющуюся эпидемиоло-
гическую ситуацию.
Условие третье— принятие всеми членами социума ответственности засвои
действия. Многие исследователи задавались вопросом: ахочет ли человек свобо-
ды? Новое звучание этот вопрос получает вусловиях пандемии. Упование нато,
что государство гарантирует надежную защиту от заражения вирусом, не под-
твердилось. Растет число жертв, подтверждающих, что безопасность не может
быть гарантированной насто процентов изависит она нетолько отвнешних фак-
торов. Думается, прав был Ж.-П. Сартр, утверждавший, что человек, подчиняясь
свободе ивыбирая из того, что ему предлагает социум, становится ответственным
нетолько засебя, ноза всех людей (Сартр, 1990: 324). Поскольку человек немо-
жет невыбирать, то любое его действие имеет значение. Сохраняя заиндивидами
право выбора вусловиях пандемии, общество нетолько отдает дань ценностям
свободы игуманизма, ноипроявляет киндивиду уважение как кполноценному
субъекту безопасности. Вэтом случае человек должен сам устанавливать границы
Society andSecurity Insights № 1 2022 20
своего поведения инесет заэто ответственность нетолько ине столько вправо-
вом, сколько вморальном смысле. Однако «сказанное неследует понимать вплане
противопоставления „внутреннего“ и„внешнего“… Можно говорить освоеобраз-
ной „ленте Мебиуса“— единой плоскости, перекрученно соединяющей оба пла-
на— и„внешний“, и„внутренний“. Долг, пропущенный через сердце иоткрываю-
щийся миру честью идостоинством личности» (Тульчинский, Уваров, 2000: 317).
Без поддержки человеческого достоинства невозможно обеспечить безопасность
нетолько вближайшей, ноив отдаленной перспективе. Свобода, нравственность,
человеческое достоинство лежат в основе ответственного поведения личности,
которое может стать мощнейшим регулятором социальных взаимодействий, обе-
спечивающих социальную безопасность вусловиях пандемии.
Итак, анализ (в первом приближении) проблемы свободы исоциальной без-
опасности вусловиях пандемии показал, что реальные риски здоровью ижизни
населения, а также существованию общества требуют нового осмысления взаи-
мосвязи этих понятий. Несмотря нато что государство идругие основные субъ-
екты социальной безопасности стремятся красширению контроля над ситуацией
иустановлению свободы как познанной необходимости (т.е. умалению значимо-
сти желаний индивидов действовать по своему выбору), цивилизованные обще-
ства все еще декларируют стремление сохранить основные права исвободы, хотя,
помнению некоторых авторов, это невсегда удается1. При этом вобществе наблю-
дается востребованность позитивной свободы, направленной нареализацию от-
ветственной социально полезной деятельности, дающей индивидам возможность
самореализации в творчестве, развитии социальных сетей, развитии индивиду-
альной культуры безопасности. Однако, чтобы данный вид свободы утвердился,
необходимо признать загражданами право равноценного субъекта безопасности,
скоторым следует открыто обсуждать нетолько проблемы пандемии, ноиспосо-
бы их решения. Кроме того, необходимо озаботиться поддержкой самоорганиза-
ции вобществе исозданием новых моделей гражданского общества иправового
государства, «которые, содной стороны, способствуют проявлению индивидуаль-
ности, реализации человека как личности, ас другой— способствуют единению
человечества встоль многообразном» инепредсказуемом мире (Краснослободцева,
Влазнев, 2016: 75). Данные меры призваны выполнять функцию защиты общества
отмонополии государства наобеспечение социальной безопасности, установления
контроля засоблюдением гарантированных свобод и(мирного) мягкого сопротив-
ления притязаниям государства навозврат кидее свободы как познанной необхо-
димости. Если же этого непроизойдет идоминантой всистеме безопасности всфе-
ре здоровья будут только административно-правовые ограничения, то основным
компонентом субъективной социальной безопасности будет чувство несвободы,
неверие внадежность проводимых мероприятий и, как следствие, возрастание не-
доверия кгосударству идругим властным институтам.
1 См., напр.: Добрынин В. Апокалипсис подкрался незаметно. URL: https://fitzroymag.com/mir/
apokalipsis-podkralsja-nezametno/.
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 21
Список источников
Аникин В. А. Социальные классы новой России— неравные иразные // Социоло-
гические исследования. 2020. № 2. С. 31–42.
Аристотель. Никомахова этика // Сочинения вчетырех томах. Т. 4. М. : Мысль,
1983. С. 54–294.
Белецкая А. В. Свобода как социально-философская проблема // Социология вла-
сти. 2010. № 3. С. 54–61.
Вольнов В. В. Феномен свободы. СПб. : Центр «БЛИЦ», 2002. 413 c.
Гусев С. С. Коммуникативная природа человеческой свободы // Я (А. Слинин)
иМЫ. СПб. : Санкт-Петербургское философское общество, 2002. C. 131–145.
Давыдов Н. В. Проблемы феномена свободы всовременном обществе // Филосо-
фия вXXI веке: вызовы, ценности, перспективы. Екатеринбург : Макс-Инфо, 2016.
С. 280–284.
Кант И. Критика практического разума. СПб. : В.И. Яковенко, 1908. 167 c.
Кант И. Критика чистого разума // Кант И. Собрание сочинений ввосьми томах.
Т. 3. М. : Чоро, 1994. 741 c.
Коллинз Р. Социологическая интуиция: Введение внеочевидную социологию // Лич-
ностно-ориентированная социология. М. : Академический проект, 2004. С.399–598.
Краснослободцева Н. К., Влазнев В. Н. (2016). Феномен свободы вконтексте про-
блем современного общества // Социально-экономические явления ипроцессы.
2016. № 4. С. 72–75.
Пархоменко Р. Н. Генезис идеи свободы взападноевропейской философии// Фи-
лософская мысль. 2012. № 4. С. 179–210.
Сартр Ж.-П. Экзистенциализм— это гуманизм // Сумерки богов. М. : Издатель-
ство политической литературы, 1990. С. 319–344.
Спиноза Б. Этика. СПб. : Азбука-классика, 2007. 347 c.
Тульчинский Г. Л. Самозванство. Феноменология зла и метафизика свободы.
СПб.: Изд-во РХГИ , 1996. 412 c.
Тульчинский Г. Л., Уваров М. С. Перспективы метафизики: классическая инеклас-
сическая метафизика нарубеже веков. СПб. : Алетейя, 2000. 409 c.
Франкл В. Человек впоисках смысла. М. : Прогресс, 1990. 368 c.
Фромм Э. Бегство отсвободы. Человек для себя. М. : ACT, 2006. 571 c.
Abels G. Vorsicht Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit // Vorsicht
Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit: 26. wissenschalicher
Kongress der Deutschen Vereinigung für Politische Wissenscha. Baden–Baden :
Nomos, 2016. P. 45–59.
Daase Ch., Engert S., Kolliarakis G. Einleitung: Politik und Unsicherheit // Politik und
Unsicherheit: Strategien ineiner sich wandelnden Sicherheitskultur / eds. Daase Ch.,
Engert S., Kolliarakis G. Frankfurt am Main : Campus Verlag GmbH, 2014. P. 9–17.
Society andSecurity Insights № 1 2022 22
Daase Ch., Kessler O. Knowns and Unknowns inthe War on Terror. Uncertainty and the
Political Construction ofDanger // Security Dialogue. 2007. Vol. 38, no. 4. P. 411–436.
Daase Ch. Unsicherheit und Politik: Eine Hinfürung // Politik und Unsicherheit:
Strategien ineiner sich wandelnden Sicherheitskultur. Frankfurt am Main : Campus
Verlag GmbH, 2014. P. 19–29.
Frevel B. Sicherheit. Ein (un-)stillbares Grundbedürfnis. Frankfurt Main : CENTAURUS,
2013. 52 p.
Kaufmann F.-X. Sicherheit als Wertidee, Handlungsmaxime und Leitbild von Systemen
// Sichere Zeiten? Gesellschaliche Dimensionen der Sicherheitforschung. Münster : Lit
Verlag, 2015. P. 21–32.
Müller H. Freiheit— Sicherheit— Frieden: Spannungen, Widersprüche, Synthesen//
Vorsicht Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit: 26.
wissenschalicher Kongress der Deutschen Vereinigung für Politische Wissenscha.
Baden-Baden : Nomos, 2016. pp. 63–79.
References
Аnikin, V. A. (2020). Social classes ofnew Russia— unequal and dierent. Sociological
studies, 2, 31–42. (In Russ.).
Aristotle (1983). Nicomachean ethics. In Aristotle. Works infour volumes (pp. 54–294).
Moscow : Mysl’. Vol. 4. (In Russ.).
Beleckaya, A. V. (2010). Freedom as asocio-philosophical problem. Sociology ofpower, 3,
54–61. (In Russ.).
Collins, R. (2004). Sociological Intuition: An Introduction toNon-Obvious Sociology. In
Personality-oriented sociology (pp. 399–598). Moscow: Akademicheskiy proekt. (InRuss.).
Davydov, N. V. (2016). Problems ofthe phenomenon offreedom inmodern society. In
Philosophy inthe XXI century: challenges, values, prospects (pp. 280–284). Ekaterinburg:
Maks-Info. (In Russ.).
Frankl, V. (1990). A man insearch ofmeaning. Moscow : Progress. (In Russ.).
Fromm, E. (2006). Flight from freedom. A man for himself. Moscow : ACT. (In Russ.).
Gusev, S. S. (2002). e communicative nature ofhuman freedom. In I am. (A. Slinin) and
WE (pp. 131–145). Saint Petersburg : Sankt-Peterburgskoe losofskoe obshchestvo. (In Russ.).
Kant, I. (1994). Criticism ofPure Reason. In Kant I. Collected Works inEight Volumes.
Moscow: Choro. Vol. 3. (In Russ.).
Kant, I. (1908). Criticism ofpractical reason. Saint Petersburg : V. I. Yakovenko. (In Russ.).
Krasnoslobodceva, N. K., Vlaznev, V. N. (2016). e phenomenon offreedom inthe con-
text ofthe problems ofmodern society. Socio-economic phenomena and processes, 4,
72–75. (In Russ.).
Parhomenko, R. N. (2012). Genesis ofthe idea offreedom inWestern European philoso-
phy. Philosophical thought, 4, 179–210. (In Russ.).
Sartre, J.-P. (1990). Existentialism is Humanism. In Twilight ofthe Gods (pp. 319–344).
Интеграция ибезопасность встранах Азиатского региона 23
Moscow : Izdatel’stvo politicheskoj literatury. (In Russ.).
Spinoza, B. (2007). Ethics. Saint Petersburg : Azbuka-klassika. (In Russ.).
Tulychinskiy, G. L. (1996). Imposture. e phenomenology of evil and the metaphysics
offreedom. Saint Petersburg : Izd-vo RHGI. (In Russ.).
Tulychinskiy, G. L., Uvarov, M. S. (2000). Perspectives for Metaphysics: Classical and
Non-Classical Metaphysics at the Turn ofthe Century. Saint Petersburg : Aletejya. (In Russ.).
Volynov, V. V. (2002). e phenomenon of freedom. Saint Petersburg : Centr «BLIC».
(InRuss.).
Abels, G. (2016). Vorsicht Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit.
In Vorsicht Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit: 26. wissen-
schalicher Kongress der Deutschen Vereinigung für Politische Wissenscha (pp. 45–59).
Baden-Baden : Nomos.
Daase, Ch., Engert, S., & Kolliarakis, G. (2014). Einleitung: Politik und Unsicher-
heit. InPolitik und Unsicherheit: Strategien ineiner sich wandelnden Sicherheitskultur
(pp.9–17). Frankfurt am Main : Campus GmbH Publ.
Daase, Ch., Kessler, O. (2007). Knowns and Unknowns inthe War on Terror. Uncertain-
ty and the Political Construction ofDanger. Security Dialogue, 38(4).
Daase, Ch. (2014). Unsicherheit und Politik: Eine Hinfürung. In Politik und Unsich-
erheit: Strategien ineiner sich wandelnden Sicherheitskultur (pp. 19–29). Frankfur am
Main : Campus GmbH Publ.
Frevel, B. (2013). Sicherheit. Ein (un-)stillbares Grundbedürfnis. Frankfurt a/M.: CEN-
TAURUS.
Kaufmann, F.-X. (2015). Sicherheit als Wertidee, Handlungsmaxime und Leitbild von
Systemen. In Sichere Zeiten? Gesellschaliche Dimensionen der Sicherheitforschung (pp.
21–32). Münster : Lit Publ.
Müller, H. (2016). Freiheit— Sicherheit— Frieden: Spannungen, Widersprüche, Synthe-
sen. In Vorsicht Sicherheit! Legitimationsprobleme der Ordnung von Freiheit: 26. wissen-
schalicher Kongress der Deutschen Vereinigung für Politische Wissenscha (pp. 63–79).
Baden-Baden : Nomos.
Информация об авторе/ Information about the Author
Татьяна Владимировна Шипунова— д-р социол. наук, профессор кафедры те-
ории и практики социальной работы Санкт-Петербургского государственного
университета, г. Санкт-Петербург, Россия.
Tatiana V. Shipunova— Dr. Sci. (Sociology), Professor at the Department ofeory
and Practice ofSocial Work, St. Petersburg State University, St. Petersburg, Russia.
Статья поступила вредакцию 9.02.2022;
одобрена после рецензирования 1.03.2022;
принята кпубликации 10.03.2022.
The article was submitted 9.02.2022;
approved after reviewing 1.03.2022;
accepted for publication 10.03.2022.