SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

38 № 2 2021

УДК 314.74

ОБРАЗ МИГРАНТА ВПРЕДСТАВЛЕНИЯХ НАСЕЛЕНИЯ

ПРИГРАНИЧНОГО РЕГИОНА РОССИИ

С.А. Сарыглар

Алтайский государственный университет, Барнаул, Россия,

e-mail: syldysma93@mail.ru

DOI: 10.14258/ssi(2021)2-03

Вопросы адаптации иинтеграции мигрантов являются одними изоснов-

ных направлений социологии миграции. Успех адаптации мигранта зависит

нетолько отнего самого, но иот местного сообщества. Каждый изних враз-

ной степени сталкивается споследствиями итрудностями миграции. Идей-

ствия каждой изсторон определяют успех миграционных процессов. Встатье

рассматривается вопрос адаптационного потенциала принимающего сооб-

щества через изучение образов мигранта впредставлении населения пригра-

ничного региона. Вработе представлены результаты психосемантического

эксперимента, проведенного вАлтайском крае в2020–2021 гг. (n=85). Сред-

ний возраст респондентов — 31,4 года. Образ мигранта в представлениях

населения исследуется через ролевые позиции «мигрант», «мигрант изстран

СНГ», «трудовой мигрант». Вкачестве шкал были использованы 28 пар кате-

горий, описывающих лиц сразличной социальной активностью. Наоснове

анализа средних значений ифакторного анализа построены семантические

пространства оценки ментальных репрезентаций «образа мигранта», «обра-

за мигранта изстран СНГ», «образа трудового мигранта». Отмечается нега-

тивное восприятие образов «мигранта» и«мигранта изстран СНГ». Для них

характерны такие категории: «выносливый», «чужой», «далекий», «нетерпе-

ливый», «хитрый», «вызывает неприязнь», «воинственный». Трудовой ми-

грант определяется населением как честный, ответственный, трудолюбивый,

религиозный, общительный, легкий наподъем иготовый прийти напомощь.

Образ «трудового мигранта» вызывает у населения больше доверия ивос-

принимается более позитивно, чем образы «мигранта» и«мигранта изстран

СНГ».

Ключевые слова: миграция, принимающее общество, образ мигранта,

мигрант, мигрант изстран СНГ, трудовой мигрант, приграничные регионы

России

Работа выполнена при поддержке гранта РФФИ №19-311-90039 «Аспиранты. Адаптивные страте-

гии мигрантов стран СНГ спозиции социальной эксклюзии / принятия местного сообщества при-

граничного региона России» (2019–2021).

БеЗоПаСноСТЬ и инТеГраЦиЯ В СТранаХ аЗиаТСКоГо реГиона

№ 2 2021

IMAGE OF A MIGRANT IN THE POPULATION

OFTHEBORDER REGION OF RUSSIA’S NOTIONS

S.A. Saryglar

Altai State University, Barnaul, Russia,

e-mail: syldysma93@mail.ru

e issues of adaptation and integration of migrants are one of the main directions

of the sociology of migration. e success of a migrant’s adaptation depends not only

on himself, but also on the local community. Each of them faces the consequences

and diculties of migration to varying degrees. And the actions of each of the parties

determine the success of migration processes. e article examines the issue of the

adaptive potential of the host community through the study of migrant images in the

perception of the population of the border region. e paper presents the results of a

psychosemantic experiment conducted in the Altai Territory in 2020— 2021 (n= 85).

e average age of the respondents is 31.4 years. e image of a migrant in the per-

ceptions of the population is explored through the role positions “migrant”, “migrant

from the CIS countries”, “labor migrant”. As scales, 28 pairs of categories were used,

describing persons with dierent social activity. Based on the analysis of average val-

ues and factor analysis, the semantic spaces for assessing the mental representations

of the “image of a migrant”, “the image of a migrant from the CIS countries”, “the

image of a labor migrant” were built. ere is a negative perception of the images of

“migrant” and “migrant from the CIS countries”. ey are characterized by such cate-

gories as “hardy”, “alien”, “distant”, “impatient”, “cunning”, “arouses hostility”, “warlike”.

A labor migrant is de ned by the population as honest, responsible, hardworking,

religious, sociable, easy— going and ready to help. e image of a “labor migrant”

inspires more con dence in the population and is perceived more positively than the

images of a “migrant” and “a migrant from the CIS countries”.

Keywords: migration, host community, image of a migrant, migrant, migrant

from CIS, labor migrant, border regions of Russia

Введение

Процессы адаптации иинтеграции иностранных мигрантов являются одни

ми изключевых социально-значимых вопросов современного общества. Несмотря

наразвитость современной коммуникации ивозможности непрерывного культур

ного обмена, адаптация иинтеграция вновом обществе остается одним изсложных

ирешающих этапов миграции. От того, насколько успешно прошел процесс адапта

ции иинтеграции, зависят дальнейшие шаги: остаться надлительный срок, возвра-

щаться народину или мигрировать дальше. Каким путем пойдет мигрант, зависит

нетолько отнего самого, но иот местного сообщества. Каждый изних вразной

степени сталкивается последствиями итрудностями миграции. Идействия каждой

изсторон определяют успех миграционных процессов.

SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

40 № 2 2021

Социальная адаптация рассматривается как процесс приспособления лич-

ности кусловиям социальной среды, как «социальный процесс, вкотором иадап-

тант (личность или социальная группа), и социальная среда являются адаптив-

но–адаптирующими системами, то есть активно взаимодействуют, оказывают

воздействие друг надруга» (Леденева, 2014).

Адаптация мигрантов предполагает нахождение баланса между притязания

ми иммигрировавшего иимеющимися условиями, возможностями принимающей

стороны, что является гарантом бесконфликтного сосуществования обеих групп.

Адаптация иинтеграция мигрантов является неотъемлемой частью государ

ственной миграционной политики. Во многих странах мира накоплен значитель-

ный опыт в государственном регулировании процессов адаптации, интеграции

иностранных мигрантов. ВРоссии же данное направление только получает разви

тие. Так, означимости процессов адаптации иинтеграции мигрантов вмиграцион-

ной политике государства впервые было упомянуто вКонцепции государственной

миграционной политики РФ напериод до 2025 г. от13 июня 2012 г., где отмечается,

что «…важным элементом государственной миграционной политики Российской

Федерации является обеспечение условий для адаптации и интеграции мигран

тов…» (Рязанцев, 2018).

Успех процессов адаптации иинтеграции мигрантов, главным образом, опре

деляется характером взаимоотношений спринимающим обществом. Поэтому из-

учение адаптационного потенциала принимающего сообщества так же важно, как

иисследование адаптивных стратегий самих мигрантов.

Изучение адаптационного потенциала принимающего сообщества — одно

изнаправлений современных исследований. Миграция захватывает все сферы об

щественной жизни и затрагивает многие научные области. В социологии одним

изнаправлений изучения адаптационного потенциала является исследование об

разов мигранта впредставлениях населения (Абакумова, Гришина 2018; Усманова,

2020), СМИ (Базина, 2015; Аблажей, 2012) сприменением как социологических, так

ипсихологических методов.

Материалы иметоды

Эмпирической базой исследования являются данные психосемантического

эксперимента, проведенного в2020–2021 гг. вАлтайском крае (n=85). Средний воз

раст респондентов составил 31,4 года. Вкачестве объектов оценки, выражающих

межличностные обобщения истереотипы, были взяты три ролевые позиции, пред

ставленные следующими смысловыми блоками: «мигрант», «мигрант изстран СНГ»

и«трудовой мигрант». Вкачестве шкал были использованы 28 пар противополож

ных друг другу категорий, описывающих лиц сразличной социальной активностью,

которых необходимо было оценить посемибалльной шкале.

Методом исследования является построение психосемантических про

странств на основе результатов факторного анализа. Данные были обработа-

ны с использованием программы для статистической обработки данных SPSS

Statistics23.

БеЗоПаСноСТЬ и инТеГраЦиЯ В СТранаХ аЗиаТСКоГо реГиона

№ 2 2021

Результаты

Для выявления особенностей ментальных репрезентаций был проведен фак

торный анализ покаждой ролевой позиции.

На первом этапе были просчитаны средние значения покаждой паре катего

рий вкаждой ролевой позиции (таблица 1).

Таблица 1.

Распределение средних значений дескрипторов поролевым позициям

«Мигрант»

«Мигрант

изстран

СНГ»

«Трудовой

мигрант

1 Чужой 3,49 3,35 3,20 Свой

Не похожий

наменя

3,65 3,39 3,43 Похожий наменя

3 Далекий 3,42 3,24 3,17 Близкий

Хитрый, расчетли-

вый

3,31 3,47 3,77

Наивный, довер-

чивый

5 Нетерпеливый 3,66 3,51 3,89 Толерантный

Честный, порядоч-

ный

4,20 4,04 3,97

Неискренний,

лживый

Вызывает непри-

язнь, отвращение

3,78 3,71 3,63

Вызывает симпа-

тию, уважение

8 Воинственный 3,64 3,51 3,97 Безопасный

9 Общительный 3,65 3,90 3,97 Замкнутый

10 Выносливый 3,38 3,31 3,03 Слабый

11 Религиозный 2,89 2,76 2,86 Неверующий

12 Ответственный 4,00 3,96 3,89 Безответственный

Безграмотный,

некультурный

3,61 3,43 3,77

Образованный,

культурно разви-

тый

14 Свободный 4,19 4,24 4,63 Зависимый

15 Бедный 3,66 3,47 3,40 Богатый

16 Законопослушный 4,21 3,90 4,00

Нарушает закон,

мораль ипорядок

Придерживается

консервативных

взглядов, традиций

3,17 3,21 3,37

Сторонник про-

гресса, инноваций

Социально неза-

щищенный

3,24 3,29 3,89

Социально защи-

щенный

Готов прийти

напомощь

3,79 3,76 3,97 Равнодушный

SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

42 № 2 2021

«Мигрант»

«Мигрант

изстран

СНГ»

«Трудовой

мигрант

20 Легкий наподъем 3,53 3,51 3,97

Медлительный,

неуверенный

Высококвалифици-

рованный

4,59 4,47 4,66

Низкоквалифици-

рованный

Трудолюбивый,

целеустремленный

3,44 3,69 3,77

Ленивый, «плывет

потечению»

Готов выполнять

непрестижную

работу итрудиться

занизкую плату

2,95 3,18 3,17

Готов выполнять

только высоко-

оплачиваемую,

престижную

работу

Чувствует соли-

дарность, единство

сдругими жителя-

ми России

4,79 4,47 4,57

Не чувствует связи

сдругими жителя-

ми России

Хорошо знает исто-

рию России

4,94 4,71 4,69

Плохо знает исто-

рию России

Владеет всовер-

шенстве русским

языком

4,71 4,49 4,44

Не владеет русским

языком

Хорошо знает рос-

сийскую культуру

4,80 4,88 4,97

Плохо знает рос-

сийскую культуру

Придерживается

норм итрадиций

только своей на-

ции, народа

3,00 3,12 3,54

Придерживается

общепринятых

российских норм

итрадиций

Далее для каждой ролевой позиции был проведен факторный анализ.

«Образ мигранта»

В результате факторного анализа была получена семифакторная структура,

объясняющая 72,4% общей дисперсии. 44,8% дисперсии объясняется первыми дву

мя факторами.

В семантическом пространстве можно выделить три группы факторов, рас

положенных вразных полюсах (рисунок 1).

Так, впервый фактор, объясняющий 30,1% общей дисперсии, свысокими по

ложительными нагрузками вошли такие характеристики мигранта, как чужой (1),

непохожий наменя (2), далекий (3), хитрый, расчетливый (4), нетерпеливый (5),

вызывает неприязнь, отвращение (7) ивоинственный (8).

Второй фактор описывает 14,7% общей дисперсии ивключает всебя катего

рии, характеризующие социальную активность мигрантов: ответственный— безот-

ветственный (12), нарушает закон, мораль ипорядок (16), низкоквалифицирован-

ный (21), нечувствует связи сдругими жителями России (24), плохо знает историю

БеЗоПаСноСТЬ и инТеГраЦиЯ В СТранаХ аЗиаТСКоГо реГиона

№ 2 2021

России (25), плохо знает российскую культуру (27). По фактору 2 наположительном

полюсе также расположились такие категории, как неискренний, лживый (6), за

висимый (14), социально незащищенный (18), трудолюбивый, целеустремленный

(22), невладеет русским языком (26).

В центре психосемантического пространства расположились характеристи

ки: выносливый (10), готов выполнять непрестижную работу (4), придерживается

консервативных взглядов (5), безграмотный, некультурный (5), бедный (6).

Рисунок 1— Психосемантическое пространство оценки ментальных репрезентаций

«образа мигранта».

Как видно, на психосемантическом пространстве на положительном поле

подвум факторам расположилась категория «выносливый» (10).

«Образ мигранта изстран СНГ»

Факторный анализ ролевой позиции «образ мигранта изстран СНГ» позво

лил выделить также семифакторную структуру, объясняющую 80,9% общей дис-

персии. 62,7% дисперсии объясняется первыми тремя факторами (рисунок 2).

В первый фактор (30,3% общей дисперсии) свысокими положительными на

грузками вошли характеристики, идентичные «образу мигранта»: чужой (1), непо-

хожий наменя (2), далекий (3), хитрый, расчетливый (4), нетерпеливый (5), вызыва-

ет неприязнь (7), воинственный (8), придерживается консервативных взглядов (17)

итрадиций инорм только своей нации (28).

Во второй фактор, объясняющий 18,6% дисперсии, сположительными нагруз

ками вошли такие характеристики мигранта, как ответственный (12), низкоквалифи-

SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

44 № 2 2021

цированный (21), нечувствует связи сжителями России (24), плохо знает историю

России (25), невладеет русским языком (26), плохо знает российскую культуру (27).

По второму фактору наположительном полюсе также расположились кате

гории, подчеркивающие зависимое (14) исоциально незащищенное (18) положение

мигрантов, атакже их законопослушность (16), готовность прийти напомощь (19),

легкость наподъем (20) ицелеустремленность (22).

На положительном полюсе подвум факторам расположились категории, харак

теризующие мигранта изстран СНГ прежде всего как чужого (1) иобщительного (9).

Рисунок 2— Психосемантическое пространство оценки ментальных репрезентаций

«образа мигранта изстран СНГ».

«Образ трудового мигранта»

В результате факторного анализа ролевой позиции «трудовой мигрант» была

получена шестифакторная структура, объясняющая 80,5% общей дисперсии. 65,5%

общей дисперсии объясняется первыми тремя факторами (рисунок 3).

В первый фактор, описывающий 37,7% дисперсии, снаибольшими положи

тельными нагрузками вошли категории, описывающие позитивные личностные ха-

рактеристики мигранта: честный (6), общительный (9), ответственный (12), готов

прийти напомощь (19), легкий наподъем (20), трудолюбивый (22), атакже катего

рии, характеризующие уровень знаний российской культуры: плохо знает историю

России (25), плохо знает российскую культуру (27).

Во второй фактор, объясняющий 15,6% общей дисперсии, вошли категории,

характеризующие мигранта как «другого»: чужой (1), непохожий (2), далекий (3),

хитрый (4), нетерпеливый (5), вызывает неприязнь (7), воинственный (8).

БеЗоПаСноСТЬ и инТеГраЦиЯ В СТранаХ аЗиаТСКоГо реГиона

№ 2 2021

В центре психосемантического пространства расположились категории, во-

шедшие втретий фактор (12,2% общей дисперсии): религиозный (11), зависимый

(14), бедный (15), придерживается консервативных взглядов (17), социально неза

щищенный (18), готов выполнять непрестижную работу (23).

На положительном полюсе пообоим факторам расположились категории

непохожий (2), религиозный (11), зависимый (14), невладеет русским языком (26).

Рисунок 3— Психосемантическое пространство оценки ментальных репрезентаций

«образа трудового мигранта».

Обсуждение

Изучение образов «другого» занимает особое место среди исследований ми

грационных процессов. Под образом вобщем смысле понимается «результат отра-

жения объекта всознании человека» (Максимова, Омельченко идр., 2017). Эти об-

разы чаще всего становятся поведенческими «двигателями» иопределяют действия

ихарактер взаимоотношений стем или иным объектом.

Образ «другого» становится ключевым фактором, определяющим отношение

человека к другим людям. Взаимодействие мигрантов и принимающего сообще

ства— это один изпримеров взаимоотношений, когда образ «другого» определяет

характер взаимоотношений ивозможности их дальнейшего развития.

На основе данных психосемантического эксперимента были построены се

мантические пространства, описывающие образы «мигранта», «мигранта изстран

СНГ» и«трудового мигранта».

SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

46 № 2 2021

Выбор данных ролевых позиций объясняется результатами социологиче-

ских исследований среди иностранных мигрантов, где большинство мигрантов,

пребывающих вприграничных регионах России, являются трудовыми мигрантами

игражданами стран СНГ (Сарыглар идр., 2019).

Как показывают результаты проведенного психосемантического экспери

мента, впредставлениях населения Алтайского края образы «мигрант» и«мигрант

из стран СНГ» являются больше идентичными. Оба образа мигранта включают

всебя такие характеристики, как чужой, непохожий наменя, далекий, хитрый, не

терпеливый, вызывающий неприязнь ивоинственный.

«Мигранта изстран СНГ», вотличие от«мигранта», респонденты характеризуют

как приверженца консервативных взглядов, традиций инорм своей национальности.

Главным критерием, отличающим «мигранта» от«мигранта из стран СНГ»

и«трудового мигранта», стала его выносливость. Насемантическом пространстве

«образа мигранта» наположительном полюсе попервому ивторому фактору распо

ложилась характеристика «выносливый».

В семантическом пространстве «мигранта из стран СНГ» на положитель

ном полюсе расположились такие характеристики, как «общительный» и«чужой».

Чтобы ответить навопрос, почему главными характеристиками «мигранта» стала

выносливость, а«мигранта изстран СНГ»— общительность, потребуется проана

лизировать результаты дополнительных исследований, проведенных как среди на-

селения, так исреди мигрантов.

Третья заданная нами ролевая позиция — «трудовой мигрант», в отличие

от двух других, позитивно воспринимается населением. Так, трудового мигранта

население региона описывают прежде всего как честного, общительного, ответ

ственного, готового прийти напомощь, легкого наподъем итрудолюбивого чело-

века. При этом отмечают, что он плохо знает историю России ироссийскую культу-

ру. Наположительном полюсе семантического пространства расположились такие

характеристики мигранта, как непохожий, религиозный, зависимый ине владеет

русским языком.

Образ «трудового мигранта» формирует у населения больше позитивного от

ношения кмиграции имигрантам, чем образ «мигранта» или «мигранта изстран

СНГ». Поэтому для развития адаптационного потенциала принимающего сообще

ства необходимо прежде всего изучить факторы ипричины негативного восприя-

тия образа «мигранта» и«мигранта изстран СНГ».

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Абакумова И.В., Гришина А.В. Образ мигранта вотечественных СМИ: особенности

ценностно-смыслового восприятия вмолодежной среде. Российский психологиче

ский журнал, 2018, 8 (1), 9–19. doi: 10.21702/rpj.2011.1.1

Аблажей Н.Н. Образ трудового мигранта впрессе имассовом сознании россиян.

Вестник НГУ. Серия: История, филология, 2012, No 6, 17–23.

БеЗоПаСноСТЬ и инТеГраЦиЯ В СТранаХ аЗиаТСКоГо реГиона

№ 2 2021

Базина Е.С. Тема миграции имигрантов вроссийских СМИ: образ «чужого» ипро-

блема информационной объективности. Бизнес. Общество. Власть, 2015, No 23, 24–36.

Леденева В.Ю. Социальная адаптация иинтеграция мигрантов всовременном рос

сийском обществе: дисс. … д–ра соц. наук. М, 2014.

Максимова С.Г., Омельченко Д.А., Ноянзина О.Е., Гончарова Н.П. Психосемантиче

ские модели восприятия этнических образов воценках населения Алтайского края

иРеспублики Алтай. Политика иобщество, 2017, No 8, 76–94.

Рязанцев С.В. Интеграция мигрантов в контексте внешней миграционной поли

тики России. Социологические исследования, 2018, No 1, 105–111. doi: 10.7868/

S0132162518010117

Сарыглар С.А., Максимова С.Г., Черепанова М.И., Молодикова И.Н., Куприяно

ва И.В. Миграционная безопасность приграничных территорий России (на при-

мере социологических исследований). Социодинамика, 2019, No 12, 189–201. doi:

10.25136/2409-7144.2019.12.31459

Усманова З.Р. Образ мигранта всознании российской молодежи. Русская политоло

гия, 2020, 1 (14), 50–59.

REFERENCES

Abakumova, I.V., Grishina, A.B. (2018). Obraz migranta v otechestvennyh SMI: osoben

nosti cennostno-smyslovogo vospriyatiya v molodezhnoj srede [e image of a migrant

in the Russian media: features of value-semantic perception among young people]. Rossij-

skij psihologicheskij zhurnal [Russian Psychological Journal], 8 (1), 9–19. doi: 10.21702/

rpj.2011.1.1

Ablazhej, N.N. (2012). Obraz trudovogo migranta v presse i massovom soznanii rossiyan

[e image of a labor migrant in the press and the mass consciousness of Russians]. Vestnik

NGU. Seriya: Istoriya, lologiya [Vestnik NSU. Series: History and Philology], no 6, 17–23.

Bazina, E.S. (2015). Tema migracii i migrantov v rossijskih SMI: obraz «chuzhogo» i prob

lema informacionnoj ob”ektivnosti [e topic of migration and migrants in the Russian

media: the image of the “alien” and the problem of information objectivity]. Biznes. Ob-

shchestvo. Vlast’ [Business. Society. Government], no 23, 24–36.

Ledeneva, V.Yu. (2014). Social’naya adaptaciya i integraciya migrantov v sovremennom

rossijskom obshchestve [Social adaptation and integration of migrants in modern Russian

society] (PhD esis), Moscow.

Maksimova, S.G., Omelchenko, D.A., Noyanzina, O.E., Goncharova, N.P. (2017). Psihose

manticheskie modeli vospriyatiya etnicheskih obrazov v ocenkah naseleniya Altajskogo

kraya i Respubliki Altaj [Psychosemantic models of perception of ethnic images in the

assessments of the population of the Altai Territory and the Altai Republic]. Politika i ob

shchestvo [Politics and Society], no 8, 76–94.

Ryazancev, S.V. (2018). Integraciya migrantov v kontekste vneshnej migracionnoj poli

tiki Rossii [Integration of migrants in the context of Russia’s foreign migration poli-

cy]. Sociologicheskie Issledovaniya [Sociological research], no 1, 105–111. doi: 10.7868/

S0132162518010117

SOCIETY AND SECURITY INSIGHTS

48 № 2 2021

Saryglar, S.A., Maksimova, S.G., Cherepanova M.I., Molodikova I.N., Kupriyanova I.V.

(2019). Migracionnaya bezopasnost’ prigranichnyh territorij Rossii (na primere socio

logicheskih issledovanij) [Migration security of the border territories of Russia (on the

example of sociological research)]. Sociodinamica [Sociodynamics], no 12, 189–201. doi:

10.25136/2409-7144.2019.12.31459

Usmanova, Z.R. (2020). Obraz migranta v soznanii rossijskoj molodezhi [e image of a

migrant in the minds of Russian youth]. Russkaya politologiya [Russian political science],

1 (14), 50–59.