143
Journal homepage: http://journal.asu.ru/wv
лук, каксимвол женского начала иверховной власти, истрелу, каксимвол мужского на-
чала ивассального подчинения, наматериалах древних ираноязычных кочевнических
культур скифского времени встепях Евразии врядли правомерно» [Худяков, 2004: 106].
Висследовании Н. П.Дыренковой, посвященном истории икультуре тюрков Саяно-
Алтая, приводятся понятия овидимом изображении богини Умай исимволе ее присут-
ствия— оружии, припомощи которого она защищает детей отзлого духа айну. Обере-
ги ввиде миниатюрных лука истрелы, подвешенные кколыбели илинастене, широ-
ко распространены среди тюркских народов Сибири. Место, где они висят, есть место
Маj. Клуку истреле привязывается белая тряпочка, чаще изхолста иликендiра (тка-
ни, сотканной изконопли), сукна (сагайцы) илишкурки белки (шорцы), которые слу-
жат видимым изображением Маj [Дыренкова, 2012: 248–249].
Л. П.Потапов заметил, чтоуалтае-саянских шаманистов никакого иконографиче-
ского изображения Умай небыло. Иногда обереги, символизирующие защиту младен-
цев отзлых духов, называли Умаj илиУмаj-äнä. Они, видимо, служили вместилищем
богини, когда она выполняла охранительные функции позащите младенцев обоего
пола. Шорцы называли душу ребенка Умай, этимже словом они обозначали пуповину
родившегося младенца, которую заворачивали вбересту изарывали вжилище [Пота-
пов, 1973: 276; 1991: 293–294].
Предположение, чтовсцене, представленной вОглахтинском наскальном искусстве,
изображена знатная женщина— богиня илислужительница культа слуком (истре-
лой?) влевой руке иверетеном вправой, основано напаре атрибутов, связанных сбо-
гиней Умай.
Миниатюрные изображения лука истрелы служили охраной длямальчиков. Обе-
рег длядевочек— маленькое веретено, которым протыкалась берестяная люлька. Та-
кое изображение прикрепляли также кстене наддетской колыбелью ипериодически
«угощали» его кашицей изячменного толокна смаслом. Внекоторых местах шорцы
вколыбель девочки кладут подизголовье только одну стрелу, безлука, завертывая ее
вбеличью шкурку иливкусочек холста изконопли— кендiр. Ухакасов описывается
амулет ввиде модели веретена— тонкой необструганной палочки, насередину кото-
рой накручена тонкая полоска холста, перевязанная мишурной нитью. Захолст заткнут
шелковый шнурок сбронзовой полусферической пуговицей наодном конце иракови-
ной каури надругом. Сагайцы подвешивали кколыбели ребенка женского пола полос-
ку красного сукна спришитыми кней раковинами [Потапов, 1973: 276, 277; 1991: 285,
289–291; Дыренкова, 2012: 248–251; Дэвлет, 1966: 71–72].
Вэтнографических материалах прослеживается связь Мај-енä (Май-Мать) сОт-енä
(Огонь-Мать) иJajik, обитающих вюрте. Телеуты обращаются кОгню: «От-енä, говорят,
ты такаяже покровительница, какиМај-енä. Действуйте дружно, охраняйте!» [Дырен-
кова, 2012: 254]. Согласно представлениям алтайцев, дух Jajik пребывает надевятом не-
бесном слое (кат) вместе сбожеством Ульгенем ипостоянно находится вюрте, воплотив-
шись вшкуру зайца. Изображают его белой заячьей шкуркой, лоскутком ткани изоло-
той ниткой— tebek. Хозяева обращались спросьбами кJajik: «Творец наших голов, хо-
рошей семьи содержатель, четырехкосая мать Jajik. Шелковая нитка крутится! Охрани-
тель зародышей наших пупов берестяную зыбку колебля, зародыши (души) детей охра-
ISSN 2542-2332 • Nations and religions of Eurasia • 2019 № 3(20). P. 139–159