НАРОДЫ И РЕЛИГИИ ЕВРАЗИИ

Археолог, педагог, наставник: к 60-летнему юбилею Алексея Алексеевича Тишкина

П. К. Дашковский — 2023-09-19

Статья подготовлена к шестидесятилетнему юбилею доктора исторических наук, профессора, заведующего кафедрой археологии, этнографии и музеологии Алтайского госуниверситета Алексея Алексеевича Тишкина. В работе представлены некоторые воспоминания доктора исторических наук, профессора, заведующего кафедрой регионоведения России, национальных и государственно-конфессиональных отношений Петра Константиновича Дашковского о педагогической и научной деятельности Алексея Алексеевича Тишкина. Особое внимание уделяется освещению экспедиционной деятельности и основным положениям культурно-исторической концепции развития кочевых культур Алтая в эпоху поздней древности и раннего средневековья. Обращается внимание на то, что А. А. Тишкиным было рассмотрено развитие бийкен-ской, майэмирской, пазырыкской, булан-кобинской, тюркской, кыргызской культур, а также культуры монгольского времени. На основе систематизации и анализа инвентаря из погребальных комплексов, содержавших наиболее массовый и представительный материал, для каждой культуры были выделены этапы формирования и развития. Изучение особенностей погребального обряда позволило выявить этнокультурные компоненты у населения, проживающего на территории Алтая в разные периоды. А. А. Тишкин также соотнес выделенные хронологические периоды с известными историческими событиями, отраженными в письменных источниках, которые происходили в Евразии и в большей или меньшей степени повлияли на историю народов, проживавших на Алтае.

Сосуды с «трубчатым носиком-сливом» в материалах Быстрянской и синхронных культур Алтая

С. М. Киреев — 2023-09-19

В статье приводится обобщение и осуществляется анализ известной на Алтае чайни-кообразной глиняной посуды раннего железного века, так называемых сосудов с трубчатым носиком-сливом. Авторами введены в оборот два новых экземпляра данного типа из памятников быстрянской культуры середины VI-II вв. до н. э.: могильника Майма-VII и поселения Майма-III. В качестве аналогий приведены подобные сосуды из памятников пазырыкской, каменской и староалейской культур раннего железного века горной и лесостепной зон Алтая. Рассмотрены вопросы особенностей оформления, происхождения, распространения, датировки и возможного назначения обозначенной категории глиняной посуды. Отмечаются ее редкость и в то же время достаточно равномерное распределение единичных экземпляров по всей территории Горного Алтая и его северных предгорий. Анализ указанных изделий позволил уточнить датировку объектов быстрянской культуры, содержащих сосуды с носиком-сливом, в рамках IV-III вв. до н. э.

Образ хищной птицы в металлопластике культур раннего железного века лесостепных и южно-таежных районов Средней Сибири

П. В. Мандрыка — 2023-09-19

В статье проводится изучение происхождения и трансформации образа хищной птицы в металлопластике лесостепных и южно-таежных районов Средней Сибири на протяжении скифского периода раннего железного века. Было выяснено, что изображения хищной птицы проникли в исследуемый регион с юго-запада и юга, из среды большереченской и тагарской общностей, а туда — из Алтая, Тувы, Китая, Казахстана. Впервые ажурные изображения хищной птицы проникли на территорию Красноярской лесостепи в VI в. до н. э. и получили распространение исключительно на восток по островным лесостепям. Вместе с ними в лесостепях появляются объемные реалистичные изображения, которые в V-III вв. до н. э. проникают с юга на север по Чуно-Ангарскому водоразделу в ангарскую тайгу, где получили массовое применение в украшении ременной гарнитуры. С VI в. до н. э. по всему региону распространяется плоский стилизованный стиль изображения хищной птицы, использованный сначала при литье бронзовых предметов, а позднее, с III-II вв. до н. э. — во время ковки железных. Все три стиля не исчезали с появлением нового, а продолжали использоваться до рубежа эр.

Новое скальное захоронение на Тепсее

О. С. Советова — 2023-09-19

При документировании петроглифов исследователям часто приходится сталкиваться со случаями повреждений скальной поверхности, на которую нанесен рисунок. Нередко по разным причинам отслаиваются и утрачиваются целые фрагменты изображения, которые иногда удается отыскать в каменных осыпях непосредственно под скалой с рисунками. При обследовании одной из таких осыпей камней, перемешанных с землей, намытой с верхних ярусов скального массива, в Волчьем логу горы Тепсей (Крас-нотуранский район Красноярского края), случайно было обнаружено новое скальное захоронение: череп располагался на каменной плитке, анатомический характер костей, перемешанных с землей и каменными фракциями, был нарушен. Сопроводительный материал отсутствовал. Из-за периодического нахождения в воде из-за водостока затылочная часть черепа побелела, истончилась и провалилась. Череп был заполнен землей, его нижняя челюсть сдвинута. Часть костей оказалась вынесена водой либо животными: некоторые из них удалось обнаружить в отдалении от самого захоронения. Череп и кости были закрыты каменными плитами, которые во время расчистки были сдвинуты со своего места. Новосибирские специалисты радиоуглеродным методом датировали череп поздним Средневековьем. К настоящему времени это третье скальное захоронение, выявленное в данном микрорайоне; всего теперь в Хакасско-Минусинской котловине известно 22 таких захоронения, из них три обнаружены рядом со скалами с рисунками, все они датированы эпохой Средневековья. Не исключено, что в этот период в Минусинской котловине существовал обряд захоронений в древних священных местах, во всяком случае, и Шалаболинская писаница, и Тепсей являются именно такими местами, в которых традиция почитания гор сложилась еще в глубокой древности

Поясные бляшки Староалейской культуры. Происхождение и использование

П. И. Шульга — 2023-09-20

Детали поясной фурнитуры в захоронениях скифоидных культур VI-IV вв. до н. э. Южной Сибири и Северного Китая встречаются довольно часто. В их число входят и накладные поясные бляшки: бабочковидные, S-образные и шестисекционные. На всей этой территории они распространяются примерно в одно время (вторая половина VI-V в. до н. э.). Некоторые исследователи предполагают, что они появились в Северном Китае, откуда распространились в Южную Сибирь. Считается, что наборные пояса с накладными бляшками были атрибутами воинов-мужчин. Проведённая автором работа по систематизации и анализу поясных бляшек из Китая и Сибири позволяет существенно скорректировать имеющиеся взгляды. Действительно, в Северном Китае запечатлённые на бабочковидных бляшках образы распространяются на нефритовых пластинках и бронзовых изделиях уже в VIII в. до н. э., однако пояса с бляшками там появляются в VI-V вв. до н. э. «внезапно» в уже устоявшемся виде. Между тем в Туве прослеживается происходивший в VI в. до н. э. процесс трансформации поясных обойм раннескифского времени в накладные бляшки. По этим данным идея украшать пояса накладными бляшками зародилась на территории Тувы, а в Северном Китае получила наибольшее развитие.

Поясные бляшки могут рассматриваться как хронологические индикаторы и маркеры этнокультурных процессов. Наиболее хорошо это прослеживается в Северном Китае. В Южной Сибири поясные бляшки также отражают культурную специфику, но не столь однозначно. Бабочковидные бляшки староалейской культуры полностью соответствуют по форме и изображениям бляшкам обширной области, включающей также Туву, Минусинскую котловину и Томское Приобье. Но имеются и особенности: 1) почти все комплекты при поясах и в женских сумочках составлены из разнородных бляшек и подвесок; 2) вместе с бабочковидными бляшками встречаются специфические шестисекционные бляшки; 3) бронзовые детали в скоплениях в женщинских погребениях наиболее разнородны, не связаны с поясами и больше напоминают скопления изделий из культовых объектов типа Тасеевского комплекса в Приангарье и «клада» из Степановки в Томском Приобье.

Краниологические материалы энеолита — ранней бронзы северо-западной и юго-восточной периферии ареала афанасьевской общности: к вопросам о территориально отдаленных родственных связях и о выделении куротинского типа памятников

К. Н. Солодовников — 2023-09-20

Анализируются краниометрические особенности населения афанасьевской культуры Северо-Западного Алтая и Центральной Монголии с учетом выявленного ранее молекулярно-генетического родства двух индивидов из погребений, разделенных расстоянием 1410 км. Подтверждена принадлежность афанасьевских популяций к прото-европейскому антропологическому типу восточноевропейского происхождения, в рамках которого наибольшее сходство обнаруживает население Центральной Монголии и Алтая. Намечены некоторые морфологические особенности, которые могут отражать кровное родство индивидов, захороненных в разных могильниках афанасьевской общности. Показано отсутствие реальных морфологических различий между черепами из погребений афанасьевской культуры и погребений куротинского типа Горного Алтая

«Деревянный» огонь у чукчей

Ю. И. Ожередов — 2023-09-20

Исследование направлено на изучение семантического аспекта чукотского нуми-нозного «деревянного», «живого» или «чистого огня», возжигаемого с применением традиционного прибора, входящего в набор родовых священных предметов чукчей. Главными элементами приспособления являются «огнивная доска», она же деревянное огниво, в форме антропоморфной фигуры и лучок со сверлом, вращением которого создается трение, инициирующее появление огня. Согласно архаическим воззрениям, процесс добывания огня посредством трения-сверления осмысливается в качестве священного соития, а детали прибора олицетворяются соответственно в сочетании — рождающее женское тело в образе огнивной доски и мужской фаллос в форме сверла. Культурологический контекст данного ритуала обнаруживается в среде самых разных народов и сообществ и находит объяснение в сфере психической деятельности человека. Зигмунд Фрейд и Карл Юнг рассмотрели вопрос доместикации огня с точки зрения психоанализа. Первый пришел к выводу о победе в данном вопросе культурной составляющей человеческой природы над ее инстинктивной частью. Второй считал, что добывание огня сверлением — пережиточная форма кровосмесительного соития, где обрядовые совокупления исполняются не людьми, а символами.

Титул «хаган» — маркер верховной власти в монгольской летописной традиции

Т. Д. Скрынникова — 2023-09-20

Иерархия властных отношений имела важное значение, когда верховный правитель обозначался специальным титулом: в монгольской политической культуре титулом хаган, заимствованным из традиции древнетюркских каганатов. Уже в XIII в., на раннем этапе монгольской истории, титул хаган легитимизировал право претендента на верховную власть в монгольском обществе: он «ведал всеми монголами». С образованием Чингис-хаганом Монгольской империи даже после ее распада титул хаган сохранялся за старшими потомками Золотого линиджа (алтан уруг) Чингис-хагана: тем самым подтверждалась генеалогическая преемственность и, соответственно, легитимность их власти над всеми монголами. Какими бы ни были успехи ойратов по завоеванию монголов, в монгольской летописной традиции они никогда не назывались хаганами, хотя претендовали на это, что свидетельствовало о признании нелегитимности их власти в монгольском мире. В то же время в монгольской летописной традиции мы обнаруживаем два примера, когда титул хаган приписывался не представителям старшей линии чингисидов. Первый связан с Халхой, которая была дана Даян-хаганом своему младшему сыну Гэрэсэндзэ. То, что, начиная с внука, его потомки стали называться хаган ахай, т. е. старшими хаганами, является свидетельством того, что к началу XVII в. Халха становится самостоятельным политическим актором. Другой пример связан с обозначением титулом хаган маньчжурских императоров, что подтверждает признание монголами своего подчиненного положения.

Сакральные образы Древа, Животных, Богини и Близнецов у древних кочевников Евразии

Л. С. Марсадолов — 2023-09-20

В статье анализируются образы Дерева с предстоящими перед ним существами и тысячелетняя традиция сохранения древними кочевниками основных изображений в I тыс. до н. э. Изделия этого семантического ряда были найдены на наскальных рисунках; на зеркале из кургана в Келермесе (VII в. до н. э.); на золотой поясной пластине со сложной композицией «Всадники под деревом» из Сибирской коллекции Петра I (V-IV вв. до н. э.); на ряде образов с головного убора из кургана Иссык в Казахстане (V-IV вв. до н. э.) и др. На войлочном ковре из Пятого Пазырыкского кургана изображены сидящая на троне Великая богиня, вероятно, с Древом «Жизни и смерти» в руках и предстоящий перед ней на коне всадник-воин с луком в колчане.

Наиболее полно образы Богини и животных, предстоящих перед Древом, представлены на диадеме из кургана Хохлач в городе Новочеркасске, являющейся одним из шедевров древнего ювелирного искусства, хранящихся в Эрмитаже. Эта уникальная диадема была изготовлена из золота со вставками из полудрагоценных камней в I-II вв. н. э. и принадлежала сарматской царице-жрице. В данной статье предложена новая сакральная семантика, объединяющая вышеуказанные предметы.

Советская государственно-конфессиональная политика в отношение религиозных общин Хакасской автономной области во второй половине 1970-х — первой половине 1980-х гг.

П. К. Дашковский — 2023-09-20

В статье на основе анализа архивных материалов Национального архива Республики Хакасия и нормативно-правовых документов второй половины 1970-х — начала 1980-х гг. представлены особенности правового, социально-экономического положения религиозных общин в Хакасской автономной области (Россия, Южная Сибирь). В результате изучения широкого круга исторических источников было установлено, что в изучаемый период общесоюзная тенденция изменения государственно-конфессиональных отношений нашла отражение во взаимоотношениях государства и религиозных объединений в Хакасской автономной области. Выявлено, что в период с середины 1970-х до середины 1980-х гг. в Хакасии действовали общины Русской православной церкви, старообрядцев, молокан, евангельских христиан-баптистов, сторонников Совета церквей евангельских христиан-баптистов, пятидесятников, лютеран, адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы. Наиболее широкое распространение в Хакасии в это время получили направления протестантизма, среди которых выделялись общины, лояльные к власти (евангельские христиане-баптисты, лютеране и др.) и религиозные объединения, которые были не готовы к конструктивному диалогу с государственными и партийными структурами (сторонники Совета церквей евангельских христиан-баптистов, Свидетели Иеговы и др.). Общины Русской православной церкви демонстрировали лояльность к власти. При этом в соответствии с политикой государства в Хакасии происходило сдерживание активной деятельности и роста православных общин. Как и в целом по СССР, приоритетной для местных властей была регистрация лояльных групп верующих. В рассматриваемый период в Хакасии были зарегистрированы четыре общины евангельских христиан-баптистов и по одной общине Русской православной церкви, пятидесятников, адвентистов седьмого дня и лютеран.

В целом, по области росло число религиозных объединений, которые регистрировались официально. Их деятельность заметно активизировалась, а численность верующих увеличивалась. Деятельность религиозных объединений (Совета церквей евангельских христиан-баптистов, пятидесятников радикальной группы, Свидетелей Иеговы), которые категорически не соблюдали законодательство о культах, подлежала ликвидации. Негативный настрой к советской власти и законодательству о культах в этих общинах